Базовая связь

Выемка хлеба из печи ассоциировалась с родами, а форма и вид хлебов - с судьбой хозяйкиных детей. Если хлеб не удался, покосился, это воспринималось как знак несчастья. “В тот год о Николы, - говорит женщина-поморка, - у меня стряпня поломалась, и того года сын не вернулся с моря.”

Подобным же образом воспринимались и другие повседневные женские занятия с их атрибутами и орудиями:

хранение и приготовление пищи и связанные с этим вещи: ступа (детям на вопрос, откуда они появились на свет, в шутку отвечают: “З неба упау, Да у ступу папау, А с ступы выляз - И вот якой вырас” - Гомельская обл. ); горшок (били горшки на свадьбе, желая молодым столько детей, сколько черепков, и, напротив, не желая беременеть, женщина прятала пустой горшок в чулан, где его бы никто не тронул); квашня (в Заонежье избегали сметать в квашню муку со стола, боясь, что будет много детей) и другая посуда (пример - поверье, что горшки, чугуны, бочонки с оставленной в них водой или пищей надо обязательно покрывать - хотя бы положенными крест-накрест лучинками - “от нечистой силы”; это явно воспроизводит запрет женщине появляться с непокрытой головою: “хоть ремох какой наложи - надо чтобы волосы покрыты были,” - иначе, по поверью, привяжется леший или другая нечистая сила. Главным же воплощением женского начала в доме была, безусловно, печь - в поговорках “мать родная”, непостижимым образом связанная с судьбою и здоровьем рождающихся в доме детей: если хозяйка держит ее (в особенности шесток) неопрятно, то ее дети, по поверью, будут возгрявы (т.е. грязны и сопливы), а если огонь гаснет в момент рождения ребенка, то он вырастет злодеем и разбойником .

домашние рукоделия: ткачество, плетение и вязание, шитье и вышивка. В загадках репродуктивные ассоциации связаны с вдеванием нити в ушко иглы, протаскиванием челнока меж нитей основы и т.п. пронимальными операциями. Ср.: о зачатьи ребенка говорят: завязаться, о первенце: первая завязь; о рождающихся один за другим - плестись (пск., твер.). В ряду пронимальных вещей - прясло (деревянный либо шиферный круг с отверстием), надетое на веретено: наматывание нитей на веретено обыгрывалось в том же родильном ключе: “Девка Опрошка скакала-скакала, И брюшко наскакала (Веретено)”.

стирка белья в корыте или ступе интерпретировалась в том же ключе. Примеры можно продолжать - они неисчерпаемы. Фактически все предметное окружение женщины было пронизано символикой порождения жизни - знаками материнства, маркируя дом как “рождающее, материнское” пространство: “Своя хатка - родная матка.”

Вместе с репродуктивным здесь же просматривается и коммуникативный пласт значений: пронимиальная утварь прочитывается и как знак коммуникативных норм и табу, составляющих комплекс “материнства”. В том числе - табу на ссоры и брань. Например, в присутствии печи, как при матери, нельзя ругаться и ссориться, если кто-нибудь позволял себе нецензурное высказывание, его одергивали: “Печь в хате!”. Затапливали печь с молитвой, и свекровь одергивала невесток, затеявших в этот момент ссору: “Полно вам браниться, аль не видите, что огонь зажигают?” Нарушение этих табу, по поверьям, могло стать причиной пожара. Печь служила символом тех коммуникативных табу и норм, которые традиция связывала с “материнством” (т.е. воплощала не только репродуктивный, но и коммуникативный аспекты этой мифологемы). То же - и посуда, и другие пронимальные вещи, наполнявшие дом.

Все вместе они маркировали домашнее пространство как своё (здесь действуют нормы общения, принятые среди “своих”, прежде всего - интегративные программы) и рождающее (место действия прокреативных программ): здесь мы опять сталкиваемся с уже упоминавшимся сцеплением коммуникативных и репродуктивных кодов.

Пронимальная утварь активно использовалась в обрядах как медиатор сложения и поддержания отношений между обитателями дома (прежде всего - семейных). В святочных гаданиях, когда девушки гадали о замужестве (приближая и программируя будущий брак), фигурируют квашня, ступа, ведро, солонка и прочие предметы полой утвари, а также мельничное колесо (перм.: баба) и отверстие жернова (Костромская, Тверская, Ярославская, Владимирская обл.). Все эти вещи служат знаками будущего замужества и обретение “бабьего” статуса.

То же значение они (ступа, квашня, горшки, жернова, устье печи) имеют и в свадебных обрядах. Вещи с дырками использовались как знаки недевственности невесты: ее родителям, приезжавшим наутро после первой брачной ночи, подносили дырявый стакан с пивом или надевали на шею хомут. Жених выгрызал дыру в середине яичницы или блина, подаваемых тещей (“блин дырявый”).

Полая утварь присутствует в обрядах, сопровождавших новоселье - начало самостоятельного, отдельного существования семьи. Квашня с хлебом или растворенным тестом (Гомельская, Вятская, Архангельская обл.), корыто (Вятская ) или мешок “с домовым” (Архангельская обл.) фигурируют среди вещей, первыми заносимых в новый дом и означавших его обживание. Надо иметь в виду, что переселение в собственный дом означало существенную перемену статуса женщины: она становилась хозяйкой - большухой. “Матица-толстуха, я иду большуха”, - говорила, входя в новый дом, вологодская баба.

Это интересно:

Хуан-ди
Как многие мифологические персонажи Китая, это божество имеет несколько разных обличий, подчас не связанных между собой, во всяком случае явно. Даже имя его толкуют по-разному: "Желтый государь" или "Блестящий государь" ...

Телепузик как герой нашего времени
Телевидение всё более активно проникает не только в нашу повседневную жизнь, но и в воспитание детей. Телевизор заменяет семейное общение, чтение книг, домашнее музицирование, бабушкины сказки и беседы с отцом. Перед этим наступлением наи ...

Поздние работы
Работая после 1514 при дворе императора Максимилиана I, Дюрер был загружен официальными заказами, самым трудоемким из которых было создание колоссальной, отпечатанной на 192 досках раскрашенной литографии «Арка Максимилиана I» (в работе н ...