«Капричос» Франсиско Гойи

Вот мы и подошли вплотную к «Капричос», соприкоснулись с особой, мрачно гротескной их атмосферой. Эти картины представляют собой другую сторону той же ярости, той же благородной злости против превратного мира, которая с такой силой была воплощена в «Портрете доктора Пераля». И обе они сольются в «Капричос», достигнут невиданного накала, превратив эту серию в творение возмущенного разума, восставшего против тьмы, безумия, предрассудков.

И в заключение еще несколько слов. «Капричос», собственно, потому и представляют столь великое и сложное произведение, что в них в трагедийной форме воплотились и переплелись острейшие проблемы глубоко кризисной исторической ситуации конца XVIII столетия и перехода в XIX век, связанный с этим перелом в мировосприятии и в судьбах искусства, и, наконец, личная драма Гойи, боровшегося с жестокой болезнью и переживавшего финал своей последней, самой счастливой и самой несчастной любви. Жизнь втолкнула Гойю в мир «Капричос», чтобы в нем через отчаяние и надежду, страх и сострадание, переживание и постижения привести к нравственному очищению, возвысить и полностью переплавить его как человека и как художника. Здесь он как бы разом разрубил тугой узел противоречий времени и личной драмы. Здесь родился новый Гойя – тот, который мог уже воспринимать жизнь не дуалистически, в полном противопоставлении манящей мечты и отталкивающей, взывающей к суду разума действительности, но в целом, во всей полноте и во всей необходимости ее реального бытия, в мощной динамике разрушений и становлений.

И новая героиня романтической эпохи – непокорная энергия человеческих устремлений, принимающая мир как он есть и все же вновь и вновь бросающая свой вызов неизбежному вызывается на поверхность, страстно вспыхивает уже в период завершения «Капричос» в свободном волеизъявлении Фернана Гиймарде (1798), в неистово утверждающей жизнь оргии красок и движения, в каком-то еретическом духе росписей церкви Сан Антонио де ла Флорида (1798), в откровенной фарсовости портрета семьи Карла IV (1799 – 1800). А затем – уже в эпоху наполеоновского нашествия – эта энергия найдет себе поистине сокрушительную форму в ярости, муках, ожесточенных порывах и героическом противостоянии действительности знаменитых офортов «Бедствий войны». И если в «Капричос» Гойя раскрыл цепкость зла и показал, с каким трудом уходил старый век, то в следующей серии ему предстояло высказать всю истину о том, какой страшной ценой оплачивалось рождение века нового.

Это интересно:

Журналы Крылова конца XVIII века
Еще один крупный издатель России XVIII века - это Иван Андреевич Крылов, дворянин с хорошим образованием. Молодой человек решился писать. В 20 лет Крылов выпустил в одиночку журнал "Почта духов", который просуществовал всего од ...

Храм Амона в Карнаке
Глаавным объектом строительства в Фивах был храм Амона в Карнаке, расширение которого имело двойное политическое значение: оно должно было показать торжество Амона т тем удовлетворить жречество, а в то же время и прославить мощь новой дин ...

"Фауст". Иоганн Вольфганг Гёте
"Фауст" Гёте- одно из выдающихся художественных произведений, которые, доставляя высокое эстетическое наслаждение, одновременно открывают много важного о жизни. Такие произведения превосходят по своему значению книги, которые ч ...