Фрески церкви Рождества богородицы в Ферапонтовом монастыре – последняя известная нам работа Дионисия. После 1503 года его имя исчезает из летописей. В записях 1506 года уже встречается имя его сына – Феодосия.
Можно предположить, что Дионисий стремился на закате дней в Ферапонтов монастырь, для того, что бы творить самостоятельно, без ограничений, желая оставить своим потомкам своё художественное завещание.
Не случайно Дионисий вывел над одним из входов в церковь Рождества богородицы надпись, свидетельствующую, что эта работа принадлежит ему и его помощникам. И не случайно Дионисий увековечил себя, свою жену и двоих сыновей в одном из мотивов фресковой росписи.
Своеобразие дионисиевых росписей в Ферапонтовом монастыре настолько очевидно, что не может быть и речи о подражание каким-либо более ранним образцам.
Богородичные темы, как установлено историками искусства, в русских церквях раннего периода не встречаются. Они были популярны в южнославянских – болгарских и сербских церквах, где воспроизводились сцены на евангельские сюжеты, иллюстрировалась история церкви, показывались бесчисленные сонмы мучеников, пророков, святителей и отрыв церкви.
Дионисий выбрал для росписи лишь самые необходимые сюжеты, определяющиеся задачей прославления Марии и обязательные для любой церковной росписи.
В нижнем поясе фресок он, как и требовалось изобразил мучеников, великомучеников, отцов церкви. В алтаре – «службу святых отцов». В куполе написан Христос вседержитель, в барабане, между окнами – архангелы, в так называемых парусах (переход от стен к куполу) – евангелисты, а на западной стене храма – «Страшный суд».
Дионисий следовал здесь канону, преступить который он не имел права.
Зато, создавая остальные фрески, он мог выбрать, что именно и как написать. И мастер производит отбор очень тщательно, по-своему осмысляя церковные догмы.
Совершенно самостоятелен художник во фресках, посвященных самой деве Марии.
В южнославянских храмах изображалась обычно вся жизнь Марии, начиная с «Рождества богородицы» и кончая «Успением», помещавшимся на западной стене. Акафист богородице если и включался в роспись, то занимал незначительное место где-нибудь в боковых приделах.
Дионисий создаёт роспись, прославляющую Марию, роспись подобна песнопению, слагавшимся в её честь.
На северной стороне Ферапонтова храма богородица на троне, окруженная архангелами, а у подножия теснятся толпы смертных, воспевающие «царицу мира».
На южной стене сонмы певцов славят Марию, как «во чреве носившую избавителя пленным».
На западной стене, в композиции «Страшного суда» (заменившей более обычное для южнославянских богородичных храмов «Успение»). Мария прославляется как заступница рода человеческого.
Чрезвычайно любопытно изображение Марии в восточном люнете храма. Здесь она рисуется, в чисто русском, национальном духе, как покровительница и защитница Русского государства. Она стоит с «покровом» в руках на фоне стен древнего Владимира, служившего в то время символом религиозного и политического единства Руси. Окружают Марию не певцы и не святые, а толпы людей в русских костюмах.
Так в четырех композициях Дионисий высказывает своё отношение к толкованию образа богородицы, близкое к тому какое сделано им в «Одигитрии».
В среднем ярусе художник поместил не сцены из жизни Марии, как было принято в южнославянских храмах, а иллюстрации к двадцати четырём песням акафиста богородице. Тут мастер был стеснен канонами меньше всего, и все изображения самобытны.
Дионисий вновь отказывается от возможности показать бурное движение человеческой души, человеческие страсти – его влечёт к размышлениям, к оригинальному толкованию традиционных тем.
Вот, например, Мария и престарелый Иосиф, узнавший о том, что его жена ждёт младенца.
Обычно мастера изображали эту сцену полную драматизма. Иосиф устремился к Марии, бурно жестикулируя, и дева отвечала ему не менее выразительной жестикуляцией.
У Дионисия Иосиф уже зная о «непорочном зачатии», благовейно склоняется перед Марией, протягивая к ней руку, повторяя жест, обычный для «предстояний», а Мария смиренно опускает голову, как бы принимая поклонение.
В той же позе «предстояние» божеству изображены пастухи, склоненные перед Марией и младенцем. Всадники, устремляющиеся к яслям, нарисованы не в бешеной скачке – они спокойно сидят на конях и словно прислушиваются к чему-то.
Существует мнение, что только общий замысел росписи принадлежал Дионисию, а большинство фресок в самом храме были написаны помощниками мастера.
Полагают, что находясь в преклонном возрасте, художник не мог подниматься под купол храма и писать огромный лик Христа; что не под силу ему были и композиции в люнетах, и он выбрал себе для росписи западный портал, где мог творить, не будучи связан с общим темпом работы, а внутри церкви расписывал только арки, держащие свод купола.
Это интересно:
Фресковая живопись, мозаика
Фресковая живопись Византии почти не сохранилась. Более долговечными и типичными для византийского стремления к красочности и великолепию оказались мозаики. Античные мозаики составлялись из кубиков мрамора и цветного камня и применялись в ...
Микеланджело как скульптор
Там было собрано множество шедевров античного искусства, которыми юный флорентиец восхищался. Его внимание привлекла головка фавна, мастера, работавшие на вилле, подарили ему кусок мрамора, и работа закипела в руках счастливого юноши. Ког ...
Работы Микеланджело в живописи
По характеру своего дарования Микеланджело был прежде всего скульптором, хотя наиболее грандиозные его замыслы были реализованы в живописи. При этом даже в живописи Микеланджело оставался скульптором: для него все совершенство и величие с ...